Премия Рунета-2020
Екатеринбург
+2°
Boom metrics
Общество29 июля 2020 8:23

«Съем наркотики и они ничего не докажут»: как журналиста «КП» на сутки задержали в полиции из-за случайной попутчицы

Наш корреспондент подвозил девушку, у которой в сумке силовики нашли «запрещенку». ЧАСТЬ 2
Наш корреспондент сутки провел в отделе полиции, увидев много интересного. Фото: Александр Коровай, Светлана Маковеева "КП"

Наш корреспондент сутки провел в отделе полиции, увидев много интересного. Фото: Александр Коровай, Светлана Маковеева "КП"

В понедельник утром коллеги и родные били тревогу - журналист Евгений Стоянов не вышел на работу. На звонки не отвечал. Дома его не было. Пока близкие тщетно пытались его отыскать, Женя, свернувшись калачиком, спал на кушетке в отделе полиции. А началось все с того, что он посадил к себе в машину случайную попутчицу. По дороге автомобиль остановил наряд полиции. В сумке у девушки нашли наркотики. Уже в 19:00 Женю и его новую «знакомую» Олю задержали и посадили в полицейский УАЗик. В отделе Евгения держали сутки без еды и телефона.

Начало истории можно прочитать здесь.

«ВАС УЖЕ ОПРАШИВАЛИ? ТОГДА ОПРОШУ СНОВА»

На часах 7:00 утра. В это время начинают открываться камеры, где находятся административно задержанные.

- Жалобы на условия содержания есть? – доносились обращения полицейских к задержанным.

Появился уже знакомый мне старшина Игорь. Мы заговорили про Олю. Оказалось у нее двое детей, но она состоит в ПДН, как наркоманка.

- Тебе надо быть более разборчивым, - посоветовал Игорь, - И думать, кого сажаешь в машину.

Еще через несколько минут смена Игоря подошла к концу. Вместо него пришел Кирилл, парень лет 25. Он в отличие от Игоря разговаривать не стал. Примерно в 9 утра Кирилл начал приносить в помещение, где находится КАЗ, небольшие контейнеры с едой. Я сразу догадался, что мне он поесть не предложит. Ближе к 11 появились пэпээсники, которые меня задерживали. Все они поздоровались со мной за руку, словно со старым знакомым.

- Женя, а ты что до сих пор здесь? – спросил Саня. - А тебя вообще кормили?

Я ответил, что нет.

- Мы задержали человека вчера в 19 часов, а сейчас уже 12. Ты что его не кормишь? – спросил Саня у Кирилла.

Иногда мне разрешали выйти на улицу покурить, но только в сопровождении полиции. Приходилось "стрелять" сигареты у пэпээсников, которые меня задержали. Они не отказывали

Иногда мне разрешали выйти на улицу покурить, но только в сопровождении полиции. Приходилось "стрелять" сигареты у пэпээсников, которые меня задержали. Они не отказывали

Фото: Олег УКЛАДОВ

Ответа не последовало.

- Женя, сейчас тебе принесут еду из губернаторской столовой. Я тебе серьезно говорю, питание для задержанных у нас оттуда, - уточнил старшина Дима.

В 12:00 Саня принес мне еду. Это были два небольших контейнера с творожной запеканкой и чай. Было вкусно.

Полицейские вывели из камеры Олю и завели ее в комнату, где стоит «Папилон» - устройство для сверки отпечатков пальцев с теми, что есть в полицейской базе. После этого оттуда стал периодически доноситься мужской и женский смех.

- Как будто в первый раз бабу увидели, ей богу, - посетовал Саня.

В 13:00 привели двух мужчин восточной внешности с большими рюкзаками. Как позже выяснится, один из них по национальности татарин, а второй киргиз. Их задержали за переход на красный свет и за появление в нетрезвом виде. Рюкзаки их были под завязку забиты «фунфыриками» со спиртом. Их изъяли. Мужчины по этому поводу очень сокрушались.

Затем полицейские начали сверять их данные через «Папилон». Выяснилось, что киргиз назвал не свое имя, а имя своего двоюродного брата.

При помощи этого устройства полицейские сверяют отпечатки задержанного с отпечатками в базе

При помощи этого устройства полицейские сверяют отпечатки задержанного с отпечатками в базе

Фото: Алексей ФОКИН (фото)

- Я просто не хотел позорить честь мундира! Я когда-то работал в милиции, - уточнил бедолага.

Криминала за ним не водилось, но согласно базе данных, киргиз очень любит перемещаться по стране. За один месяц он умудрился «заработать» штраф за переход на красный свет в Санкт-Петербурге, за появление в нетрезвом виде в общественном месте в Ростове и аналогичный штраф, но уже в Екатеринбурге.

Ближе к 14:00 в помещение, где я находился, зашел офицер в звании подполковника.

- Вы кого-то ждете? – осведомился полицейский.

Я объяснил, что меня задержали еще в 19 часов, и я до сих пор жду, пока меня опросит «опер по наркотикам». На это подполковник ответил, что-то вроде: «Для этого не обязательно нужен опер, это может сделать и участковый». После этого подполковник ушел, и спустя час пришла девушка-участковый.

- Ночью меня уже опрашивал другой участковый, - устало заметил я, – И я расписывался в его протоколе.

Мое задержание произошло из-за наркотиков, которые нашли в сумке у случайной пассажирки

Мое задержание произошло из-за наркотиков, которые нашли в сумке у случайной пассажирки

Фото: Алексей БУЛАТОВ

- Странно, никакого протокола нет, - сказала участковый, перебирая бумаги в каморке. – Ну, тогда давайте опрошу вас заново.

Я в очередной раз спросил, когда меня отпустят и какой у меня процессуальный статус. Ответ на второй вопрос изменился. По ее словам, я являюсь свидетелем по делу о хранении наркотиков.

- Ну, раз я свидетель, а не задержанный, то меня не должны здесь удерживать и я могу уйти, подписав обязательство о явке!?

Девушка ответила фразой, которую я уже много раз слышал. Мол, я не задержан, мне просто нужно дождаться пока полицейские осмотрят мой телефон.

«МЕНЯ ИЗБИЛИ ПРИ ЗАДЕРЖАНИИ»

В 16:00 часа в коридор, где я сидел на кушетке, вывели парня в очках с огромным фингалом на лице по имени Саня. Он рассказал, что его избили при задержании, а позже добавили уже в отделении. Причем якобы избили его именно те «пэпсы», которые меня задерживали. В отделе, по словам парня, его били не с целью что-то выведать, как при задержании, а просто - для профилактики.

- Я сам удивился. Они вроде нормальные парни. Расстелили меня вот здесь – где «слепая зона» у камер и «берцами» отбили мне все ноги, - поделился Саня.

В доказательство своих слов он приподнял штаны. Его голени были ужасно распухшими. Оля, увидев это, вскрикнула и приложила ладони к щекам. Я в этот момент понял, почему Саня сильно хромал, а еще он говорил, что ему сложно садиться.

Причем претензии об избиении он лично предъявлял и своему тезке-пэпээснику.

- Как же так? Еще два месяца назад ты был нормальным ментом, Саня, а сейчас ты стал мусором, - сокрушался избитый парень.

Остыв, Саня поведал мне свою историю. Ему 26, и он серийный грабитель продуктовых. До недавнего времени Саня находился в СИЗО-1 Екатеринбурга – пока шло следствие по серии его краж. Но в какой-то момент суд не стал продлевать для Сани меру пресечения и на оставшийся период следствия его выпустили. Пока он был на свободе, то вернулся к старому промыслу. В магазинах Саня крал в основном блоки сигарет, а потом реализовывал их на оптовом рынке. Доход с одного налета на магазин у Сани составлял 25-30 тысяч рублей.

Мою "подругу" по несчастью периодически выводили из камеры, а потом отправляли ее обратно

Мою "подругу" по несчастью периодически выводили из камеры, а потом отправляли ее обратно

Фото: Светлана МАКОВЕЕВА

- Ты же журналист, проведи расследование, напиши про «пресс-хаты» в СИЗО-1. Там убивают людей. Такой случай был буквально на прошлой неделе. Парня избили до смерти, а администрация СИЗО говорит, что у него остановилось сердце. Из-за карантина по коронавирусу в СИЗО не пускают ни ОНК, ни родственников, и там происходит «беспредел». Одна из пресс-хат находится в 6-м корпусе, 613-я камера. В ней даже есть турник и брусья, чтобы «козлы» могли там «качаться», - поделился Саня.

С собой у меня была ручка, я нашел в поясной сумке визитку, которую когда-то дал мне дал один адвокат, и написал на ней номер камеры, где, по словам Сани, «ломают зэков».

«СЕЙЧАС СЪЕМ НАРКОТИКИ И ОНИ НИЧЕГО НЕ ДОКУЖУТ»

Саню через какое-то время опять увели в камеру, зато выпустили Олю. Полицейский Кирилл практически перестал появляться, возможно, чтобы не отвечать на мои вопросы и просьбы дать мне позвонить. От нечего делать мы с Олей начали слоняться по помещениям. В комнате, где стоял «Папилон», на столе лежало ее дело. Мы принялись его читать, перелистывая страницы. Я был уверен, что сейчас нас увидят по камерам и сюда придут полицейские, но этого не происходило. Листая материалы дела, Оля нашла прикрепленный к страницам запечатанный в плотную бумагу сверток. Он был прицеплен степлером к одной из страниц. Оля сказала, что внутри находятся наркотики, из-за которых нас задержали и из-за которых завтра ее повезут на суд.

- Слушай, а ведь если я сейчас их съем, то они ничего не докажут. Наркотиков то не будет, как они докажут? – задавалась вопросом Оля.

Вариант выкинуть их в унитаз Оля почему-то не рассматривала. Я живо представил, какой скандал будет в отделе полиции, если она сейчас действительно съест эти наркотики. В первую очередь в этом оказался бы виноват Кирилл, так как он отвечает за задержанных. Из всех полицейских, с которыми я общался, меня больше всего раздражал именно он. Ему ни до чего не было дела. Почти на все мои вопросы он отвечал «не знаю». Поэтому отговаривать Олю я не стал.

Как Оля и говорила, вес ее наркотиков потянул лишь на административную статью

Как Оля и говорила, вес ее наркотиков потянул лишь на административную статью

Фото: Алексей БУЛАТОВ

Но девушка все-таки побоялась употреблять наркотики, лежащие перед ней. Испугалась, что из-за ее поступка у нее могут возникнуть новые проблемы. А так пока ей светит только «административка» по статье о хранении наркотиков. Кроме того, полицейские, скорее всего, начали бы ее «промывать».

«ОСМОТР ТЕЛЕФОНА»

Ближе к 17:30 появился какой-то полицейский, кажется, в звании старшего сержанта. Оказалось, что осмотр моего телефона будет проводить именно он.

- У тебя много контактов и фото в телефоне? – спросил полицейский.

Я ответил, что да, контактов не меньше 200, как и фотографий. Полицейский ответил, что тогда осмотр телефона будет долгим.

Мы поднялись на третий этаж отдела полиции, и зашли в кабинет. Как только телефон включился, посыпались десятки SMS и сообщения из всех возможных соцсетей. Пропущенных вызовов от родных, близких и коллег с работы было больше 60. За сутки мне ни разу не дали позвонить и рассказать о том, где я нахожусь. За это время коллеги с работы ездили ко мне домой и узнавали в ГИБДД, не попала ли моя машина в аварию. Мама звонила друзьям и девушке, чтобы узнать, почему я не выхожу на связь. Первые звонки на включенный телефон пошли именно от нее. Я спросил у полицейского, можно ли ответить и просто сказать маме, что со мной все в порядке.

- Ответишь, но только позже, когда я закончу осмотр телефона, - безэмоционально ответил старший сержант, продолжая держать смартфон в руках.

Пока шел звонок, он не мог продолжить досматривать телефон. Мама звонила снова и снова. Но полицейский по-прежнему не разрешал ответить. Когда звонки ненадолго прекратились, он принялся за работу.

- Кто такой Андрей Губин? – хитро прищурился полицейский, глядя на очередной контакт.

Я ответил, что когда-то давно мы вместе работали. Полицейский показал мне черно-белое фото, распечатанное на принтере.

- Это тоже Андрей Губин. Не он?

- Нет.

Позже я увидел на столе у полицейского какой-то документ. В нем шла речь как раз о человеке с таким именем.

Некоторые номера из моего телефона полицейский фотографировал. Почему его внимание привлекал тот или иной контакт, я не понимал.

Офицер в звании подполковника, который видел меня несколько раз в течение дня, спросил меня, что я здесь делаю. Но в глобальном смысле это ничего не изменило

Офицер в звании подполковника, который видел меня несколько раз в течение дня, спросил меня, что я здесь делаю. Но в глобальном смысле это ничего не изменило

Фото: Михаил ФРОЛОВ

К счастью, пока я накануне сидел в патрульной машине, то почистил несколько рабочих переписок. Поэтому я особо не переживал. Меня больше волновало, что до меня не могла дозвониться мама. Позже я узнаю, что с ней к тому моменту уже созвонился редактор с моей работы. Коллеги уже собирались писать на сайт статью о том, что в Екатеринбурге бесследно пропал журналист и обращаться в полицию.

- Откуда у тебя номер Паши Дацюка? – продолжал полицейский осматривать мой телефон.

И так минут 40. В какой-то момент старший сержант отошел от стола, оставив телефон. Я понял, что основная работа закончена и снова спросил, могу ли я написать или позвонить маме. Силовик дал добро. Но сама процедура осмотра телефона закончилась на странной ноте. Полицейский открыл на телефоне раздел SMS и сказал:

- Сейчас я буду удалять сообщения, говори те, которые тебе нужны.

Конечно, мне было интересно, зачем нужна такая странная процедура, но задавать этот вопрос уже не было сил. Очень хотелось поесть, выспаться и помыться.

Полицейский спрашивал меня по каждому SMS и после моей команды: «Удаляй», нажимал соответствующую галочку. Спустя пять минут мне это надоело, и я сказал, что можно удались все оставшиеся сообщения, что полицейский и сделал.

Кажется, после этой процедуры силовик делал еще какие-то манипуляции, но уже у себя на компьютере, который был сопряжен с моим телефоном.

Осмотр телефона кончился, когда на часах было без десяти семь вечера. Полицейский дал мне бумагу и попросил расписаться в получении телефона. Вместо прощания старший сержант коротко бросил: «Больше не задерживаю». Я, не прощаясь, вышел из кабинета и начал спускаться вниз.

Когда я уже собирался выходить, то понял, что у меня нет абсолютно никаких документов, подтверждающих, что я провел в отделе полиции без малого сутки. Я обратился к девушкам-полицейским через окошко дежурной части:

- Дайте мне какую-нибудь подтверждающую бумагу. Я почти сутки провел в отделе полиции в качестве задержанного.

- Вас никто не задерживал. Вы находились здесь в качестве свидетеля, - спокойно сказала девушка-полицейский.

- Но я же не мог уйти…

- Я могу дать вам бланк заявление. Изложите свои претензии и обстоятельства задержания. Это заявление обязательно рассмотрят…

- То есть после этого мне дадут бумагу?

- Не факт.

Дальше продолжать разговор было бессмысленно. Заявление, я, конечно, взял, но сил находиться в этом отделе полиции у меня уже не было. Поэтому я порвал это заявление и вышел.

ОФИЦИАЛЬНО

Александр Левченко, начальник пресс-службы ГУФСИН по Свердловской области:

- Это бред сивой кобылы. Никаких «пресс-хат» в СИЗО-1 нет. Возможно, в 90-е годы что-то подобное и могло быть, но сейчас это просто невозможно. Сейчас любой человек, содержащийся в СИЗО, может позвонить в прокуратуру, Следственный комитет, на любой телеканал, рассказав о том, что происходит, но этого нет. Кроме того, СИЗО регулярно проверяет ОНК и прокуратура.

Ни разу даже самые ярые правозащитники не говорили ничего подобного про СИЗО-1. Ни разу!

Дополнение. Комментарий пресс-группы УМВД по Екатеринбургу:

«Информация, изложенная в статье, доведена до сведения руководства УМВД России по Екатеринбургу. Действия должностных лиц отдела полиции будут проверены на предмет соответствия требованиям законодательства. В случае выявления нарушений виновные будут привлечены к ответственности».