Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics
Политика4 августа 2020 5:00

Дорогами боли

Военкор «Комсомольской правды» Дмитрий Стешин побывал в Луганской народной республике с необычной миссией [фото, видео]
Подвал одного из домов в Первомайском с красноречивой надписью.

Подвал одного из домов в Первомайском с красноречивой надписью.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Прошло семь лет с начала боевых действий на Донбассе. Дети, родившиеся в 2014 году, этой осенью пойдут в школу. Группа журналистов проехала по поселкам Луганской народной республики, стоящих прямо на линии фронта. У нас была необычная миссия, которая может принести мир.

Суд против агрессора?

В официальных документах, фронт называется деликатно – «линия соприкосновения». В Луганской народной республике ее протяженность около 200 километров. Прямо на этой линии стоят десятки поселков, сел, хуторов и городков. Там по-прежнему живут люди, примерно половина от довоенной численности населения – те, кто не бежал и не погиб. Самое парадоксальное: у всех жителей прифронтовой зоны есть украинские паспорта. При этом, граждан Украины несколько раз в сутки, обстреливают с украинских позиций, украинская армия. Зачем? Причины вне логики, но полностью подпадают под юрисдикцию Международного уголовного суда. Осталось только собрать свидетельства и обращения. Причем, не от отдельных граждан, а от целых сельских общин. Анна Сорока, заместитель Министра иностранных дел ЛНР и доцент международного и дипломатического права, сопровождала нас в этой опасной поездке. По ее словам, Международный суд «проймут» именно обращения от сельских общин – это понятная и привычная для европейского права структура местного самоуправления. У одиночек, жалующихся на обстрелы ВСУ, нет никаких перспектив. В Международном уголовном суде такое обращение сочтут за частный случай, дадут отписку, «потеряют». Можно попробовать судиться на Украине, но там могут посадить и самого истца. В Незалежной есть целый куст специальных статей для сепаратистов, от «Посягательство на изменение государственных границ» до «Поддержки сепаратизма». Все эти статьи работают и тысячи украинцев в этом убедились. Судя по тому, что у каждого луганчанина живущего на линии фронта, есть баночка или ведро, куда он собирает пули и осколки, прилетевшие к нему на огород или в родной дом, для украинского государства эти люди - враги, подлежащие уничтожению.

Объявление в прифронтовой зоне.

Объявление в прифронтовой зоне.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

«Освободители» и «освобождаемые»

Прифронтовая зона в ЛНР культурно обозначена специальными плакатами, если вообще здесь уместно такое слово. «Осторожно мины! Не покидайте дорогу!». Не знаю, для кого эти плакаты – чужие здесь не бывают, а местные сходу определяют калибр боеприпаса во время обстрела. Например, мы беседуем с интеллигентной женщиной, заведующей детским садом. Вдруг на окраине села начинает что-то взрываться с частотой в секунд 20-30. Наша собеседница, не задумываясь объясняет: «Из АГС сектора простреливает, будет бить, пока «улитка» не закончится». В переводе это звучит так: «Военнослужащий ВСУ ведет беспокоящий огонь по заранее размеченным целям из автоматического гранатомета и успокоится, только когда закончится магазин на 29 выстрелов».

Щиты с предупреждениями о минах будут актуальны разве что для редких гостей, местные давно привыкли к реалиям войны.

Щиты с предупреждениями о минах будут актуальны разве что для редких гостей, местные давно привыкли к реалиям войны.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Первая остановка, поселок Голубовка. Нас ждут с раннего утра. Сначала – тяжелый разговор, мы пытаемся объяснить людям, зачем мы приехали. В обращение в Международный уголовный суд никто не верит. Здесь вообще никто никому не верит, особенно после избрания Зеленского. Все связывали с ним какие-то надежды, но, по общему мнению – «стало только хуже, как в 14 году». Говорить с людьми тяжело. Я знаю, как выглядят так называемые «военные психотравмы», но здесь, этот травмирующий сознание и психику процесс растянулся на 7 лет. Здесь всем нужна реабилитация…Однако, все пришли на встречу с украинскими паспортами. Глава администрации Ольга Хуторная, гражданка Украины, подготовила, распечатала и согласовала с односельчанами текст:

- Мы, жители поселка Голубовское. Мы погибаем под обстрелами, разрушаются наши дома. Обстрелы ведутся со стороны, контролируемой войсками Украины. Мы, община поселка Голубовская, обращаемся к Международному суду и верим, что нас услышат, прекратит военные преступления и призовет к ответу виновных. Подать заявление в украинский национальный суд мы не можем, мы проживаем по другую сторону линию фронта. И прекрасно понимаем, что агрессор сам себя судить не будет.

Глава поселка начинает перечислять населенные пункты, откуда расстреливают Голубовское. Зачем это делается, она знает:

- Гражданское население умышленно выгоняют из своих домов. В поселке полностью уничтожены две улицы – Артема и Солнечная. До 2013 года, нас было 2587 человек. Сегодня нас осталось 832 жителя. Из них – 87 детей. Наши дети, прекрасно знают из какого оружия нас обстреливают и с какой стороны, взрослые так не разбираются. За время обстрелов погибло 10 односельчан, ранено 14 человек.

В обращении, Ольга рассказывает, что стало с инфраструктурой поселка. Ближайший город, куда ходили маршрутки – Стаханов, но в 2018 году, рейсовый микроавтобус был обстрелян, ранено 7 человек, водитель стал инвалидом. Дети ездят в школу и детсад на автобусе, его постоянно обстреливают, я тому свидетельница – мы детей закрывали собой. Центр поселка – церковь, магазин, почта и детская игровая площадка обстреливаются постоянно. С 6 декабря 2019 года – все запомнили эту дату, стали бить целенаправленно по электросетям. Воду подают в поселок один раз в неделю:

- Вода осталась в поселке Светличанском, где стоят наши «освободители» из ВСУ, поэтому воды у нас больше нет.

У всех жителей поселка Золотое-5 есть украинские паспорта. При этом, граждан Украины несколько раз в сутки, обстреливают с украинских позиций, украинская армия. Зачем?

У всех жителей поселка Золотое-5 есть украинские паспорта. При этом, граждан Украины несколько раз в сутки, обстреливают с украинских позиций, украинская армия. Зачем?

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Спрашиваем, где линия фронта? Юлия Игрунова, приглашает нас к себе – линия фронта проходит прямо по огородам улицы Молодежной. Смотреть там не на что – просто в конце улицы, взбирающейся на гребень холма, стоит желтая табличка «Мины», а выше – позиции ВСУ скрытые в степной траве. Юля показывает нам место, куда по ночам выкатывается украинская БМП-2 и делает это регулярно, но в разных местах линии фронта под Голубовским – кошмарит людей:

- Я прямо видела, как такие огненные струи тянулись к поселку –, говорит нам Юлия.

- Когда?

- Да сегодня ночью. Катюша, а ты видела? – Юля обращается к четырехлетней дочке, обвившейся вокруг ее ноги. Но, Катя, родившаяся в середине этой войны – молчит. Она нас боится, визуально не контактирует, чуть что – прижимается к матери.

Формула смеха

Все визиты в прифронтовые поселки были похожи один на другой, и разница была лишь в степени опасности. В поселке Донецкий, чтобы сходить с главой Ольгой Кобзарь, гражданкой Украины, разумеется, на улицу Криничную, нам пришлось надевать бронежилеты. Улицу практически уничтожили, «освободили», как говорят местные – все дома сгорели, а уцелевшие люди разбежались. На соседней улице жилыми были всего два дома. Наташа Полякова, живущая там с двумя детьми, говорить с нами не захотела. Она не верит в справедливое разбирательство в Европе, не верит, что кому-то есть дело до ее горя – в 14 году, прямо во дворе Наташиного дома, разорвался снаряд – погибли муж и сын.

Глава поселка Донецкий Ольга Кобзарь.

Глава поселка Донецкий Ольга Кобзарь.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

На наши голоса, из дома напротив, выходит огненная, веселая и несгибаемая бабушка Тамара Глохот, ей 83 года. Гражданка Украины, шутит – «в Москву пока не звали». В прошлом году, прямо на крыльце дома ей в щеку попал осколок минометной мины. Спрашиваем – «кто вас обстреливает»? Бабушка Тамара перечисляет точки откуда ВСУ ведет огонь:

- Я тут как на ладони. Все мои друзья сидят напротив – «Силосная яма», «29 укрепрайон», «Пятихатка» и лесопосадка. Поднимись ко мне на крыльцо, увидишь ихний лагерь!

Уезжать из родного поселка она не собирается принципиально:

- Сначала они развалили дом мужа, думали – сбегу. Тогда я переехала в свой дом. Буду тут до конца.

Бабушка Тамара все точки, откуда ВСУ ведет огонь, знает как свои пять пальцев.

Бабушка Тамара все точки, откуда ВСУ ведет огонь, знает как свои пять пальцев.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

В последний день нашей поездки, мы побывали в городе Первомайском. Город, если так можно выразиться, расположен крайне неудачно – по нему долбят с трех сторон с 14 года. За неделю до нашего приезда – в Первомайск прилетели снаряды запрещенного «Минскими соглашениями» 152 калибра. В городе, застроенном блочными домами, буквально нет живого места – все в осколочной осыпи, стекла забиты фанерой. На цокольных этажах – надписи «ЛЮДИ», чтобы спасатели знали, какую секцию подвала нужно раскапывать, если дом рухнет. Две 12-летние девушки Ани, страшно стеснялись камеры, кривлялись, прятались, но потом все нам рассказали. Собираются стать косметологами или парикмахерами. В подвале сидят часто, вчера сидели, например. В бомбоубежище у них есть свет и кровати. Плохо, что в подвале живут комары.

Надпись оставлена, чтобы спасатели знали, в какой секции подвала искать людей, если дом обрушится под обстрелами.

Надпись оставлена, чтобы спасатели знали, в какой секции подвала искать людей, если дом обрушится под обстрелами.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Я спрашиваю двух Ань:

- Девчонки, война когда закончится?

Они отвечают:

- Никогда.

И не смеются при этом, хотя только что хохотали. Здесь над таким не смеются.