Рыцарь взвинченного образа

Роль Остапа Бендера далась Юрскому нелегко, но стала одной из самых любимых.

Фото: РИА Новости

В галерее эмблемных героев «Ленфильма» его Викниксор из «Республики ШКИД» запечатлен с повязкой на лбу - так он больше походит на Дон Кихота. Для того же, наверное, и бородка, которую реальный педагог Сорока-Росинский не носил, ибо был тонкогуб и ограничивался усами.

Для того же на главную роль был утвержден Юрский - студия упорно лоббировала более вальяжного Андрея Попова, именно в тот год ставшего народным артистом СССР. Но Полока отстоял Юрского - со всем его шлейфом прежних и будущих ролей изгнанных стоиков и упорствующих одиночек. Юрский был Чацким в легендарной постановке БДТ, Эзопом в «Лисе и винограде», Мольером в «Кабале святош». Остапом, вытесненным на обочину бурлящей республики со своим никчемным миллионом и тонкостью великих комбинаций. Груздевым, которому бы действительно не мешало вовремя с женщинами разбираться и пистолеты где попало не раскидывать.

Начав с Чацкого, именно оскорбленное чувство Юрский сделает тайным двигателем своего актерского темперамента. Какая-то уязвленная преддуэльная горячка станет управлять поступками и желчными нотациями его дерганых героев - великого самоеда Ивана Сергеевича Груздева, Тартальи в «Короле-олене» («Раз Тарталья - так значит, каналья?») или даже Остапа в «Золотом теленке», раненного в самое сердце мелкотравчатостью кунаков, бескорыстием сограждан и безыскусным грабежом румынских пограничников. «Придется переквалифицироваться в управдомы» в его устах звучало именно как «Карету мне, карету!».

По экранным перевоплощениям Юрского нетрудно, кажется, восстановить, как вел себя в последнюю ночь Пушкин. Как смирял в себе натянутый бендеровский сарказм и как в корчах отчаяния по-груздевски топал ногой, грыз кулаки и дергал за лацкан ближайшего из ближних.

Артист в роли Викниксора в фильме «Республика ШКИД».

Фото: РИА Новости

Горе попранного достоинства - вот что Юрский играл десятилетиями. И если в молодости читался в его противлении злу молодеческий азарт, если гусар Никита в «Крепостной актрисе» размахивал бутафорской сабелькой, аки разбушевавшийся лев, а Викниксор, вздев бородку, обещал аж до Дзержинского дойти - с годами кураж сник, а ворчба возобладала. В «Полутора комнатах» в роли отца Бродского он уже чаще прячется за газетой, как все слишком бывалые отцы слишком самонадеянных отроков.

Но эмоция осталась. В мемуарах народного артиста Юрского добрая треть отведена гневу благородного сердца по поводу нашего вторжения в Чехословакию - хотя, казалось бы, какое место в биографии народного артиста может занимать та давняя неуклюжая интервенция?

Как видим, большое.

В отчаянные годы восставшего духа и траченой материи Викниксор наяривал на пианино вакхический гимн «Клянусь я сердцем и мечом». Возвращал идеалы сердца, меча и служения фатально опростившейся стране. Как сыгранный им же Пастернак в сериале «Фурцева». Как Циолковский в «Королёве». Как Пушкин в телеспектакле «Смерть Вазир-Мухтара».

Сыскать ли более завидную миссию для интеллигента в России?

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Сергей Юрский: На Остапе Бендере я заработал 4000 рублей и воспаление легких

Ироничный Остап Бендер из «Золотого теленка», человечный воспитатель Викниксор из «Республики ШКИД», растерянный Груздев из фильма «Место встречи изменить нельзя» - его героев помнят и любят миллионы зрителей. Накануне дня рождения мы дозвонились до артиста и поздравили его с юбилеем. (подробности)