Поэт и военкор Анна Долгарева в Донецке: «Мы забыли, что над нами существует Космос»

Девочка без кожи - так называют ее все, кому хоть раз доводилось слышать ее строки.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Сама себя она называет «панком от поэзии». У панка оказывается очень нежный женственный голос, она не жеманничает и не играет, не выбирает выигрышных поз на сцене, а, постоянно в задумчивости теребит локон, то и дело накручивая его на палец. Кстати, цвет ее локонов постоянно меняется – от фиолетового до розового, сегодня он – изумрудный, оно и понятно - весна. Знаю очень многих, кого Аня раздражает, еще больше – тех, кого – восхищает, но равнодушным точно не оставляет никого. Для меня она оголенный нерв, девочка без кожи, абсолютно беззащитная и сильная одновременно.

Отдача энергии потрясающая. К концу своего выступления она чуть не падает.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Будучи родом из Харькова, она три года работала военкором в ДНР и ЛНР. Приехала в Донбасс вслед за любимым, который погиб на этой войне. Осталась и за него, и за себя. Сейчас живет в Москве, пишет для «Взгляда» и «Russia Today», но Донбасс ее не отпускает. И пишет о нем она часто.

Книги разошлись моментально.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Это моя точка боли. Здесь было много хорошего, много тяжелого и страшного, - говорит она, приехав в Донецк из Луганска, где побывала в батальоне «Призрак». – Без Донбасса ломает меня. Я и в Москве стараюсь писать на эту тему.

Ее стихи я слышу не впервые, но всякий раз они проникают в меня так, что перехватывает горло, на глаза выступают слезы, а кожа покрывается мурашками. У Долгаревой я чувствую всегда неизмеримо больше, чем выражено в ее словах и строках. Не покидает ощущение ее полной обнаженности, где нет и тени игры. Хотите бить – бейте, вот я стою перед вами. Причем неважно, про кота это стихи, майдан, убитого водопроводчика Серегу или Юрия Гагарина.

Аня признается, что Донбасс ее не отпускает. Фото: Архив Анны Долгаревой

Такая же реакция у всех, кто собрался в культурном пространстве «Куприна». Публика разношерстная, среди нее есть даже подростки, но вот слово Ани воздействует абсолютно на всех, сидят, застыв и слушают. Хотя сама она говорит, что до сих пор не нащупала свой слог и часто недовольна тем, что пишет.

- Это какая-то непреходящая боль, но мне не нравится почти все из написанного мною, я стараюсь писать лучше, - признается она без кокетства и этим отличается от полчищ плодовитых и самодовольных графоманов, регулярно издающих свои сборники в дорогих обложках. – При этом не писать я не могу, мне кажется, как только я прекращу писать, то умру.

Одними из своих любимых называет стихотворения о Гагарине.

Стихотворение о Гагарине выиграло во "Всемирном дне поэзии". Фото: Архив Анны Долгаревой

- Я очень люблю Юрия Гагарина, может потому, что я совершенно советский ребенок, - улыбается Аня. - Когда-то в 2016 году я пыталась сформулировать что-то хорошее и светлое, к чему нужно стремиться. И поняла, это высокое и есть Гагарин. На самом деле, мне очень жаль, что в какой-то момент мы, люди, променяли Космос на айфоны. Я надеюсь, что это временно и мы обязательно вернемся на этот путь.

Бог говорит Гагарину: Юра, теперь ты в курсе:

нет никакого разложения с гнилостным вкусом,

нет внутри человека угасания никакого,

а только мороженое на площади на руках у папы,

запах травы да горячей железной подковы,

березовые сережки, еловые лапы,

только вот это мы носим в себе, Юра,

видишь, я по небу рассыпал красные звезды,

швырнул на небо от Калининграда и до Амура,

исключительно для радости, Юра,

ты же всегда понимал, как все это просто.

Мы с тобой, Юра, потому-то здесь и болтаем

о том, что спрятано у человека внутри.

Никакого секрета у этого, никаких тайн,

прямо как вернешься – так всем сразу и говори,

что не смерть, а яблонев цвет у человека в дыхании,

что человек – это дух небесный, а не шакалий,

так им и рассказывай, Юра, а про меня не надо.

И еще, когда будешь падать –

не бойся падать.

Кстати, это стихотворение Ани победило в конкурсе «Всемирный день поэзии». Вполне заслуженно.

А еще понимаешь - не может быть плохим человек, который так любит котов. Бытие ее кота Феликса Виликалепного (именно так!), президента шкафа, аннексировавшего каёбочку (каёбочка – путь домой, каёбочка – наша), живописуется в Фейсбуке и имеет немало поклонников. Написано оно с такой теплотой и тонкой иронией, что читается всегда с улыбкой, порой переходящей в хохот. По стенаниям кота Феликса можно проследить перемещения «этой неразумной Анички», которая путешествует автостопом с рюкзачком за спиной по всей России, ищет себе приключения, много работает, вместо того, чтобы постичь кошачий дзен.

Феликс Эдмундович Виликалепный. Именно так и не иначе. Фото: Архив Анны Долгаревой

Ухи ярости и знаменитый кусь от Феликса. Фото: Архив Анны Долгаревой

Фирменный автограф Ани.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

После выступления нам удается немного поговорить.

- Аня, у тебя ведь гражданство ЛНР. Ты вот как сама восприняла указ Путина об упрощенной процедуре получения паспортов РФ? – спрашиваю ее.

- С воодушевлением и радостью, - без раздумий отвечает она. - Для меня это знак того, что день сурка в Донбассе наконец окончился. Это можно сравнить со свежим ветром, который ворвался в окно. Всех, кто будет не одобрять этого указа, я буду посылать к тете Лене. Тетя Лена заведующая вещевого склада в батальоне «Призрак» в ЛНР. Ее сам Мозговой боялся. Но вообще мне кажется дончан столько предавали за пять лет, что вместо радости, люди ищут подвох во всем. Это естественно.

Зал в культурном пространстве "Куприна" полон.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- В твоих стихах много о любви к человечеству. Такой абсолютно христианской и всеобъемлющей любви. И это несмотря на все, что пришлось тебе пережить. Война не научила тебя ненавидеть. Как так?

- Я чем старше становлюсь, тем больше учусь любить людей. Лет 10 назад я этого не умела совершенно, как любой 20-летний человек, была сосредоточена на себе. Не сказать, чтоб я и себя любила, я вообще никого не любила. Не умела. Мне казались любовью потребность, жажда в каком-то человеке. Сейчас же я учусь принимать людей, понимать, видеть их и любить. Мне хочется всех обнять и защитить.

В Донецке ее любят. Причем поклонники творчества Долгаревой разного возраста.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Сюда в Донбасс ты приехала в командировку?

- Я приехала как военкор. Много общалась с военными, слушала истории людей. Столько интересных судеб. Хочу сказать, что с такими людьми, какие живут тут, у Донбасса есть будущее. Вот недавно спросила у рыжеволосого паренька, откуда у него шрам на лице? Отвечает с усмешкой, что родинку удалял. А другой стоит за его спиной и хохочет. Говорит: «Это он так на самом деле за Родину пострадал. Осколком его зацепило».

- Я иногда думаю, что мы делаем не так? Создаются молодежные парламенты, организовываются всяческие митинги, а все впустую. Вижу своими глазами молодежь, которой, в лучшем случае, все равно. В худшем – градус русофобии зашкаливает. И сейчас я не об Украине.

- Надо, конечно, сказать, что те, кто родился-учился при Украине попали под мощный каток пропаганды. Десять лет школьного образования никуда не денешь, а это ситуация, когда тебе в десять лет закладывают одно и то же: Украина - твоя родина, русские - враги твоей родины. То есть, это все началось до майдана. Плюс многие мои знакомые, которые воспитывали детей в девяностые, говорили о потерянном этом поколении - поколении, на которое попросту не было времени у родителей, потому что родители были заняты. Они пытались выжить в девяностые.

Ну и плюс усталость от войны, которая не только у молодежи сейчас накопилась, просто более молодые люди не стесняются произнести это вслух, не боятся. Усталость абсолютно логичная, по-моему, все устали и действительно многим все равно, придет уже Украина или нет, лишь бы кончилась война.

Неожиданный подарок. Дончане - мама и дочка - написали Ане ее портрет.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Когда ты открыто написала в сети о своей необходимости пройти курс лечения с посттравматическим синдромом, многие тебе сочувствовали. Но немало нашлось тех, кто высмеивал и злорадствовал. Ты, пожалуй, первая, кто так открыто заявил о последствиях войны и необходимости помощи.

- Нападали на меня всякие окололитературные дамы, которые ни разу не видели войны, иначе бы они говорили совсем по-другому. Я помню таксиста, который меня вез в Луганске, а у него на торпеде лежат антидепрессанты. Заметил мой взгляд, говорит, врач прописал, иначе рехнусь. Я помню мальчика с серьезными глазами в Первомайске, который на полном серьезе спрашивал, куда девают оторванные руки и ноги и нужно ли их хоронить. Понимаешь? Это ребенок, а ему уже нужен врач. То, что детей Донбасса вывозят в различные лагеря к морю, это, безусловно, хорошо. Но сколько детей не получают этого? Сюда десанты нужно отправлять психологов и психиатров, потому что травма у всех. Знаю многих военных, которые уже не могут жить мирной жизнью, так их затянула война. Им нужно помочь акклиматизироваться. И эта проблема касается всех – и мирных, и гражданских, одним словом, тех, кто не наблюдал эту войну с экранов мониторов. Всем этим людям нужна помощь. И это должно быть сделано на государственном уровне.

- Какие планы и когда тебя ждать снова?

- Думаю, приеду сюда летом. А в планах - издание книги стихотворных сказок. Это мой приз, как победителю «Всемирного дня поэзии». Это будут сказки для взрослых, которые ну никак до этого у меня не вмещались рядом со серьезными стихами в моих сборниках.

Мне же больше других понравилось про водопроводчика Серегу, есть в нем какая-то очень донецкая будничность подвига, без пафоса, надутых щек и высоких речей с броневичка. А просто потому, что по-другому никак.

СОВСЕМ НЕ О ВОЙНЕ

В город пришла война.

В город ложатся мины.

В городе разорвало водопровод,

и течет вода мутным потоком длинным,

и людская кровь, с ней смешиваясь, течет.

А Серега – не воин и не герой.

Серега обычный парень.

Просто делает свою работу, чинит водопровод.

Под обстрелом, под жарким и душным паром.

И вода, смешавшись с кровью, фонтаном бьет.

И, конечно, одна из мин

становится для него последней.

И Серега встает, отряхиваясь от крови,

и идет, и сияние у него по следу,

и от осколка дырочка у брови.

И Серега приходит в рай – а куда еще?

Тень с земли силуэт у него чернит.

И говорит он: «Господи, у тебя тут течет,

кровавый дождь отсюда течет,

давай попробую починить».

СПРАВКА «КП»:

Анна Долгарева родом из Харькова; автор книг «Время ждать» (2007), «Хроники внутреннего сгорания» (2012), «Из осаждённого десятилетия» (2015), «Уезжают навсегда» (2016). По образованию – химик и политолог, работает журналистом, с 2015 года – военкор в ДНР и ЛНР. Сейчас живет в Москве.