Владимир Машков в редакции «КП» на совместной с ВГТРК горячей линии «Наше решение. Наше будущее» ответил на вопросы читателей и журналистов
Фото: Иван МАКЕЕВ
Художественный руководитель театра Олега Табакова, один из его любимых учеников, член Совета по культуре при президенте России Владимир Машков в редакции «КП» на совместной с ВГТРК горячей линии «Наше решение. Наше будущее» ответил на вопросы читателей и журналистов «Комсомолки».
О ПАТРИОТИЗМЕ
- Вы на Дальнем Востоке и в Калининграде искали таланты для Школы Табакова - встречали там людей, говоривших: лучше б Курилы у Японии были, лучше бы Кенигсберг остался немецким?
- Слава богу, таких людей я не видел. Я видел и слышал другие, очень озабоченные высказывания. Действительно, в Калининграде периодически подбрасывались варианты обсуждения того, чтобы вернуть эту землю. И споры о Курилах идут десятилетия. Есть люди, которые и правда, волнуются. Я бы назвал их провокаторами, которые не ценят ни свою землю, ни тех, кто за нее погиб.
- У ваших юных талантов, которых вы находили на крайнем западе и крайнем востоке страны - у них чувство патриотизма не атрофировано?
- Да, когда из Владивостока до Японии и Кореи лететь час , а до Москвы – 8, та культура, конечно, прямо рядом, и она проникает... Школа моя заканчивалась в начале 80-х годов, мы ходили с фигой в кармане по отношению к социалистическому обществу. Все было достаточно цинично. Потом пришло другое время, предчувствие свободы. Молодежь всегда одна и та же, она не любит лжи. И им тяжело, когда ты не можешь увидеть, хотя бы в воображении, свое будущее.
- Когда работали в Голливуде, возникало ощущение, что американцы – бОльшие патриоты, чем мы?
- Да, в этом смысле у них общество патриотическое. Они достаточно искренне вывешивают флаги у себя на домах.
- И Аляску они вряд ли захотят возвращать,
- Да, тоже не хочется, видимо, им. Но и мы не особенно настаивали на этом.
Художественный руководитель театра Олега Табакова Владимир Машков
Фото: Иван МАКЕЕВ
О КУЛЬТУРЕ
- Ваш коллега Александр Калягин, вместе с Пиотровским и Мацуевым предложили поправку о культуре. Вы говорили о необходимости закона о культуре.
- Закон о культуре – очень непростой. Это большая работа. Если говорить о том, что написано, то предложение в Конституцию говорит: культура России является уникальным наследием многонационального народа, и она охраняется и поддерживается государством . Это необходимая вещь.
- Слишком очевидная?
- Очевидная, но, ее не было. Если государство не будет уделять внимания развитию культуры нашего общества, это будет, говоря театральным языком, провал. Сейчас в нашей школе у нас эксперимент – интегрированная система. Мы набираем ребят со всей страны после 9-го класса, и они будут учиться 5 лет и получать высшее актерское образование. В этом смысле мы тоже свою лепту вносим. Чем раньше молодой человек определится с профессией, чем раньше он полностью займется тем делом, которому хочет посвятить жизнь, тем у него будет больше возможностей усвоить тот материал, который ему предлагает наша культура .
Владимир Машков в редакции «КП»
Фото: Иван МАКЕЕВ
О КОЛЛЕГАХ И РОЛЯХ
- Коллег из театрального или киносообщества, когда вы предложили поправку о территориальной целостности, не обвиняли в неискренности?
- Нет. Все, что я делаю, я делаю осознанно. Все, что происходит в нашей стране, оно достаточно для меня... радостное. Актеры, они люди романтичные. В центре нашей деятельности магическое «если бы»: а если бы то было, а если бы… В этом смысле, если говорить о государстве, о том, что происходит - это реальность. Я люблю свою страну, то дело, которым занимаюсь, у меня много друзей по всей стране. Я уверен в нашем лидере. А если говорить конкретно о поправках, посмотрите на рейтинг, что там: обязательное медобслуживание, соцгарантии, выплаты, экология.
- Вам, как поступавшему на биофак, близка поправка экологическая?
- Да, мне кажется, это очень важно – защита экологии, животных.
Я то на биофак не поступил. Но не жалею. Тем не менее, к биологии, зоологии (в частности, к энтомологии и колеоптерологии) с большим интересом всегда отношусь.
- Кто из ваших героев подписался бы обеими руками под тем, что вы сказали о нерушимости границ?
- Гоцман из «Ликвидации» не отдал бы ни пяди.
- А ваш Николай II? При нем потеряли Южный Сахалин.
- Да, потеряли. Но Николай II тоже сделал невероятно много таких действий, которые послужили развитию России. Каждый здравомыслящий человек должен к своему глобальному дому относиться очень внимательно - для определения себя в этом пространстве. Я родился в 63-м году в Туле, потом родители уехали в Киргизскую ССР. В 5-6 лет я жил во Фрунзе. Это тоже была наша страна. Помню этот прекрасный город, один из самых зеленых в Советском Союзе, где были прекрасные национальные театры, и русский театр. Он вообще был такой, русский, этот город – Фрунзе.
В эфире Владимир Машков
Фото: Иван МАКЕЕВ
О БОГЕ И ЯЗЫКЕ
- 95-летний ветеран из Тулы, вспоминая войну, сказал: «Бог – не Микишка». Зачем в Конституции поправка про Бога?
- Вообще хорошо бы, чтобы Бог был. Религия не для того, чтобы в рай попасть, а чтобы здесь не было ада. Бог, он в каждом. Даже человек отрицающий… Как говорят? Если ты атеист, ты не веришь в Бога. Если ты умер, и Бога нет, ты не потерял ничего. Но если ты умер, а Бог есть, ты потерял всё. Понятие веры для меня настолько… Знаете, как понятие воли. Воля – это сила (сила воли), воля как свобода и воля как желание (моя воля). Так и вера. Человек не должен стесняться того, что он верит, мне кажется. Это часть нашей культуры многонациональной. И она не только православная.
- Мы возвращаемся к тому, что было, в российской империи?
- Мы подтверждаем нашу веру в высшее что-то. Хотим подтвердить, что мы не просто живые существа, которые едят, пьют, но у которых, наверное, есть еще что-то выше. Даже выше жизни иногда.
- То есть, эти поправки, как бы приподнимают нас над обыденностью? Конституция становится «духовнее»?
- Она, во-первых, духовнее. Мне кажется, в 90-х годах очень трудно было выполнять соцобязательства государства. И потому Конституция была такой. Нынешние поправки уточняют и определяют тот путь развития, на который встала Россия. Конечно, духовность в этой Конституции есть… Как один актер сказал, когда в пьесе есть слова «мама», «папа», «война», «любовь», я уже могу играть эту роль.
- Вы назвали главные вещи.
- Если в нашей Конституции есть Бог… Он не в Конституции должен быть, он должен быть у нас у всех. Ну, хоть вспомни о том, что он должен быть у тебя в сердце. Это какая-то его часть тепла.
- Поправка про русский язык — тоже «про духовность»?
- Набоков, по-моему, говорил о том, что на английском хорошо разбираться с математическими терминами, а говорить о любви, о природе или искусстве хорошо на русском. Сохранить эту уникальность, чувственность, эмоциональность языка – обязанность нас как граждан и государства. Язык - тоже культура. Мы все равно будем подходить к одному – культурные мы люди, уважаем ли свободу другого, правильно ли понимаем сигналы других?
Народный артист России поговорил о границах, языке, Пугачеве и Голливуде
Фото: Иван МАКЕЕВ
- В национальных республиках из-за этой поправки напряглись.
- Мы возвращаемся к поправке о культуре, где государство обязательно охраняет каждую культуру, каждый язык. Он ценен. Наша страна так устроена. У нас много языков, огромное количество наречий, говоров . Когда проедешь от Калининграда до Владивостока, будешь разговаривать, и везде есть свое чувство языка.
- Везде русский, но немножко разный?
- Он в этом смысле обогащает. Мы же обогащаем друг друга, обогащаем наш язык.
О КРОВИ И КРЫМЕ
- Вы говорили, что наши границы кровью политы, как ни у кого другого...
- Когда-то должно же это прекратиться. Даже в сознании. С одной стороны, распад Советского Союза, разрыв границ происходил трагично, а с другой стороны, это быстро случилось. И допустить следующий подобный вариант — кому это нужно? Мы не только 5 миллионах квадратных километров потеряли. Это и миллионы потерянных людей.
- Крым с принятием поправок уже никто никуда не «возвратит»?
- Да. Если эта норма прописана, и она будет принята…Хотя в нашей жизни происходили самые невероятные вещи. Мы не можем всё закрепить. Но на данном этапе нашего развития, мы , те, кто составляет основу граждан России, мы должны для себя определить: где мы, где наши границы, кто мы, зачем мы. В театре, когда разбирается пьеса, никогда не идет вопрос о том, как это делать. Идет вопрос, что мы делаем, зачем? Почему это происходит. А как – это вопрос действия. То есть вопрос таланта.
- Когда стоите на берегу черноморском , балтийском, тихоокеанском - не возникает ощущения, что это все-таки не вполне единая земля, хотя везде - русская?
- В моей юности, после Фрунзе, мы переехали в город Новокузнецк. Это самый центр России – Кузбасс. И я, молодой человек, понимал, что живу в центре огромной страны – туда 5 часов и туда 5 часов, в сторону запада и в сторону востока. Генетически для меня естественно, что мы - необъятная страна. Это естественное абсолютно состояние. От того, наверное, и наше такое ощущение внутреннее. Одна из красок русского человека – уходить в цинизм, другая – уходить в ярость. Это наши краски. Мы такие. Если вспомнить про русские бунты, бессмысленные и беспощадные.
- А Емельян Пугачев, которого вы тоже играли, был патриотом - он же разрушал государство изнутри?
- Он был и патриотом, и авантюристом. Патриот-авантюрист. Соедините эти два понятия.
Как задать вопрос:
ЗВОНИТЕ по телефону горячей линии 8 800 -100-09-72 — с 06:00 до 22:00 по московскому времени (Звонок бесплатный из любой точки России) или задайте свой вопрос с помощью специальной формы внизу.